Новости, статьи, обзоры

Утром встал бодро, удалось поспать около 8 часов. В наших условиях это редкость. Поговорил с майором Сергеевым, одним из умнейших людей в этой конторе. Рассказал ему о рюмках, приобретенных в Чашниках. В результате мы поехали в Чашники. Сергеев приобрел рюмок и сервизов на 30 рублей. Затем мы зашли в кафе и позавтракали, как подобает белым людям. После чего вернулись в колонну, довольные друг другом и собой. Сейчас стоим в болоте в 30 километрах от Витебска, около деревни Задорожье. Очень жаль, что побывать в Витебске, видимо, не удастся.
Вчера сыграли войне «отбой». «Наши» (северные) победили, ну и естественно, что я тоже победил. Теперь в течение 5 дней нас будут грузить домой.
Примечание 2012 года. В моих записях практически ничего не написано о деятельности ремонтной роты на маневрах. Рота исправно работала. Ремонтными работами руководил командир роты старший лейтенант Василий Филиппович Загоруйко, его заместитель по технической части старший лейтенант Фирсов, старшины и сержанты-специалисты: оружейники, связисты, оптики, сварщики, кузнецы. Им пришлось собирать технику по всей Белоруссии. Нанимать трейлеры у «Сельхозтехники», чтобы доставить битую технику к месту погрузки. Мне только один раз пришлось принимать участие непосредственно в ремонтной работе. Около дороги в глубоком болоте застрял танк. Пытаясь вылезти своим ходом, водитель сжег фрикцион. Попытка вытянуть танк на буксире не удалась. Приняли решение поменять фрикцион на месте. Чтобы добраться до фрикциона, надо снять с моторного отсека броневую плиту. А она весит около полутонны. Автокран с дороги не достает. Тогда мы развернули башню пушкой назад, застропили плиту, перекинули трос через орудийный ствол и прицепили трос к лебедке, установленной на переднем бампере «летучки», которую развернули поперек дороги. Нам удалось приподнять броневую плиту и подложить под нее бревна, чтобы сдвинуть ее с моторного отсека. В самый интересный момент на дороге появилась колонна штабных машин. Колонна остановилась около натянутого поперек дороги троса. Из машины вышли несколько генералов. Они были в белых полушубках без погон, но в каракулевых папахах. Генералы встали на край дороги и начали писать. А я тем временем судорожно думал, как мне себя вести. Сержант-ремонтник подошел ко мне и посоветовал подойти к ним, доложить и извиниться за перегороженную дорогу. Так как генералы были без погон, то я издали выбрал самого толстого и решил, что вот ему я и буду докладывать. Толстый генерал тоже оценил обстановку: он уже издали начал мне сигнализировать кивками головы и глазами. На ходу я довернул в указанном направлении. Там оказался худощавый человек небольшого роста. Вот ему я и доложил. Попросил подождать пару минут, чтобы освободить дорогу. Он спросил меня, из какой я части. Когда я сказал, что я резервист, он подозвал к себе толстого и велел ему записать мои данные. Когда я спросил у толстого, кому я докладывал, он очень удивился, что я не узнал начальника Главного Политического управления Советской Армии генерала армии Епишева, на что я сказал ему: «у вас свои начальники, а у меня свои».
С танком мы провозились часов десять, но все же вытащили его на дорогу своим ходом.
Сейчас машины тыловых служб полка стоят в две длинные линейки. Водители отмывают маскировочную окраску. Состояние у меня – на грани гриппа. Полечиться, к сожалению, нечем. В лазарете с начала и до конца учений, кроме перекиси водорода, ничего нет. Интересное наблюдение. В начале учений простудил ухо. Поболело-поболело и прошло само. В конце учений было явно гриппозное состояние и опять прошло само. В экстремальной обстановке организм, что ли, сам активно борется?
Сидим в «летучке», человек 5-6. Накурено, темно, грязно. Старшина Панченко играет на гитаре цыганские мелодии. На улице идет мокрый снег. Дерьмовое место и дерьмовая погода. Скорей бы дембель. Мне лично до дембеля остается неделя или несколько больше. Уморился я от этих развлечений министра обороны сверх всяких сил.
А жители Белоруссии, действительно, потрясающе гостеприимны. Пропаганда, конечно, имеет место. Но тут дело не в пропаганде. Во всех поселках вдоль дороги стоят женщины с пакетиками и суют солдатам сало и хлеб, котлеты и варенье, пряники и лимонад. Одна бабушка даже держала эскимо. Потрясающий народ. На избах написано: «Приходите на гостцы». Зовут домой пообедать. А живут небогато, пожалуй, даже бедно. Некогда им было тут богатеть. Обстановка была не та. Днем на дороге опять памятники и обелиски с длинными списками погибших. Героический народ. Это уже не из газет – это я сам увидел и понял. И дети такими же растут. И армия для них – не абстрактное понятие, а свое, кровное.
На вечернем совещании у Миховича попросил его выслушать меня по личному вопросу. Я рассказал ему, что во время войны в Витебске погибли мои дедушка и бабушка, и мне хотелось бы что-нибудь узнать об их судьбе. Михович проникся, но сказал, что в увольнение он меня отпустить не может, а вот если в командировку, то надо подумать.
---------------------------------------------Перейти к оглавлению дневника "Турпоход Двина"