Новости, статьи, обзоры

        В Кунгуре встретили нас с оркестром. Обмундировали и поселили в казарме. Двух-ярусные нары, буржуйка, печь, (одна) на всю казарму. Занятия. Кирзовые сапоги, полные снегу. Портянки примерзают. Но я как-то был закалён, не чувствовал тяжести службы. Кормили плохо. Хлеба давали 2-3 куска. Но у меня были деньги с собой. Я – через забор, и в булочную. Булку хлеба за пазуху – и обратно. Ребятам дашь по куску.        Приехал генерал. Построили нас около тира, дали по карабину. Три патрона. Генерал вызывает меня, объявляет благодарность. Говорит: «Охотник, наверное». Я говорю: «Нет, тракторист». Он говорит: «Вот, ребята, так надо стрелять».
        Потом стали нас отправлять. Кто говорит – на восток. Я – телеграмму Галине Ивановне, встречать мол. А нас – на запад. Дорогой – не знаем куда. Когда завезли в Ригу, тогда догадались – в Германию. Дорогой кормили хорошо. Высадили в лесу. Из вагона пошли. Приходим. Военный городок, большой стоит. Какие-то нерусские полицаи. Думаем: куда нас завели? А это немцы, полицейские. Их был батальон в Алтес-Лагере. Городок большой.        Потом дали нам старые шинели и – убирать городок. Тут, видимо, шли бои сильные: искорёженные пушки, гильзы, снаряды. Убирали полмесяца.
        Потом – полковая школа¹¹. Год гоняли здорово. 3-я танковая армия. Командир полка – Штыков. Полк стоял в г. Ютерборг¹². Сержантский состав 25 и 26-го года отпустили домой, и нас по отделениям разослали. Ходили в караул. Начальником караула – в один день, во 2-й – помощником.
        Потом смотрю: приезжает на мотоцикле Павел Леушин, с которым росли на Медвеге и работали в МТС. Он служил в Ютербоге. Мы очень обрадовались встрече.
        Отобрали нас партию – посылают на тренировку ставить палатки. Послали охранять – занимался Чуйков В.И. со штабом. Вот идём по лесу с сержантом, Ворон фамилия (он остался сверхсрочно, 25-го года рождения). Смотрю: поле в лесу, как будто картошка посажена. А там цветы. Оказывается – братские могилы. Ворон говорит: «Бухенвальд рядом». Говорит: «Придём с караула – сбегаем на недолго». И так посмотрели мы, как сжигали людей.
        Я стоял у палатки. В одной – 3 полковника, во 2-й – 2 генерала. Думаем: «Утащат генерала – сразу каюк!» Послали нас с ефрейтором патрулировать по дорожке. Освещение плохое, а штабисты ходят. Вот – горка в лесу. Мы спрашиваем пароль, он не говорит. Ефрейтор отвёл затвор автомата. Я говорю: «Подожди, не стреляй». Оказывается: генерал, старый, задохнулся. «Извините, ребята». Потом сказал пароль.
        Закончились штабные занятия – и опять в полк. Отделение у меня 12 человек. 29-й год, 28-й год. Ефрейтор Тимофеев с Иванова. Второй номер – Иванов. Остальные ребята с Ярославля, Костромы, ребята хорошие.
        Приходят письма от Семёна Ивановича, с нашей деревни, он с 31-го года. Та же полевая почта, ВВС. А у нас через железную дорогу ангары стоят. Пошёл искать. Он – Земцов Семён Иванович. Я ему говорю: «Отпросись с братом побыть денёк». Подошёл капитан ко мне, посмотрел документы и отпустил. И как раз привезли «Московскую». Патруль у магазина. Не продают ни солдатам, ни сержантам. Я смотрю: вроде русский идёт, вольняшка. Марки у меня были. Ох, какая хорошая водка! А у немцев шнапс негодный, противный.
        Солдату платили 60 марок, сержанту 120 марок и шло на книжку в России 75 руб. Вот подошёл конец службы. Пошёл я в магазин. У меня скопилось 400 марок. Замполит говорит: «Не берите ничего. В России было снижение цен, живут хорошо, в магазине всё есть». Я встретил Сизова, вместе были в полковой. Он с Костромы, городской парень. Говорит: «Не слушай никого. Пойдём, купим всё». (А я хотел, было, выбросить марки.) Купили 2 отреза на костюм, свитеру, туфли, гарнитур Галине Ивановне¹³.
---------------------------------------------Перейти к Оглавлению Воспоминаний